Всё сами.
Слово "флотофобия" мне не нравится, однако термин этот устоявшийся, и возможные альтернативы - вроде антинавализма - могут, скорее, запутать дело. Несмотря на то, что слово употребляется широко, нелишним будет попробовать дать точное определение. Итак, флотофобия - это теория, в соответствии с которой континентальная держава должна сводить расходы на флот к минимуму.
Следует - как показала минувшая дискуссия - оговориться: флотофобия не является аналогом теории малой "войны на море". Последнюю можно было бы назвать мининавализмом, основная идея которой формулируется так: страна, не способная сравняться с потенциальным противником в размере морского бюджета, должна найти возможность максимально эффективного использования имеющихся средств. Это отнюдь не аналог сказанного в предыдущем абзаце. Французский мининавализм второй половины XIX в. привёл к появлению jeune ecole, давшей теоретический рецепт победы над Англией за счёт новых технологий и цинизма. Французская флотофобия того же периода, если таковая существовала в развитом виде, должна была бы оперировать иными понятиями: "броненосцы королевского флота обстрелять Париж не могут, пушки немецкой армии - наоборот, а потому - к чёрту Англию, все на Эльзас!" Иными словами, флотофобия предполагает изменение целей, в то время как мининавализм работает со средствами.
Впрочем, обсуждение построений невидимых оппонентов - дело не очень полезное, поэтому используем в качестве путеводителя текст Центра АСТ, на который нам указал ув. 
timokhin_a_a в комментариях к предыдущей записи. В этом тексте, думается, есть всё необходимое - целевая формулировка, подкрепляющая аргументация и практические рекомендации. Словом, это хороший, грамотно построенный и неплохо написанный текст.
Начнём с цели:
...расходы на военно-морское строительство представляют собой главный резерв для «бюджетного маневра» при дальнейшей реализации действующей ГПВ-2020 и разработке перспективной ГПВ. Ситуация, когда в ГПВ-2020 на приобретение техники и вооружения для ВМФ планируется израсходовать почти вдвое больше средств (около 5 трлн руб.), чем на технику и вооружение Сухопутных и Воздушно-десантных войск (суммарно 2,6 трлн руб.), является абсолютно ненормальной как с точки зрения геополитического положения Российской Федерации, так и всего исторического опыта развития российских Вооруженных сил и их участия в войнах и вооруженных конфликтах.
Такая постановка вопроса представляется разумной, соответствующей здравому смыслу - и, всё же, содержащей в себе незметные на первый взгляд, но крупные изъяны. Понятно, что марксистская теория стоимости появилась сравнительно недавно, и не стоит ожидать широкого использования её основных положений в таких дискуссиях. Однако, со временем её постулаты могут проникнуть в общественное сознание. Возможно, будет использован классический пример, приведённый самим Марксом - с бесплатным воздухом и плантным Интернетом, возможно, аргументация будет более изощрённой. Так или иначе, следует понимать уже сейчас, что между стоимостью и ценностью нет прямой связи. Самым ценным государственным институтом является система среднего образования - результаты её работы сказываются на всей территории государства, во всех сферах государственной деятельности, ежеминунто. Однако в мире не так много стран, в бюджете которых среднее образование занимает первую строчку. Просто потому, что для создания эффективной системы среднего образования не требуются расходы, которые требуются, скажем, для построения конкурентоспосбной армии или полётов в космос. Поэтому прямое противопоставление расходов на флот и армию лишено надёжного экономического основания, и аргументацию следует менять на иную.
За этим теоретическим изъяном следует другой, ещё более крупный. Авторы доклада используют классическую "историческую" аргументацию. Попытаемся избежать избыточного цитирования, приведём два ключевых абзаца:
...мы наблюдаем избранный государственными властями России курс на приоритетное ускоренное развитие ВМФ — курс, никак не обоснованный серьезно с доктринальной точки зрения и являющийся повторением неоднократных в нашей истории чисто субъективистских «увлечений» флотом, которому отдали дань многие правители нашей страны.
С исторической точки зрения никогда «увлечение» флотом верховной властью за последние 200 лет не оправдывало себя, но наоборот — всегда оно являлось источником нерациональной растраты крупных средств, создавало диспропорции в развитии Вооруженных сил по отношению к армии (а то и просто вело к недофинансированию последней), и ни в одном случае не привело к достижению каких-либо значимых политических и военных целей.
Выделяя две противоречивые тенденции - регулярные попытки строительства "большого флота" и регулярные неудачи на этом пути - авторы доклада, в известном смысле, прячут голову в песок, считая вторую тенденцию объективной, а первую объявляя "субъективистской". Если такие непохожие друг на друга люди, как Николай II, Сталин и даже Хрущёв наступали на трезубец навализма - то едва ли стоит говорить об увлечениях. Более того, если в тот же грех впадало высшее политическое руководство "Третьей республики", Германской империи и Китайской Народной Республики - значит, речь идёт о чём-то более страшным, чем "увлечения" двух-трёх человек. Очевидно, приступы континентальной флотофилии - результат деяний демона. То ли Максвелла, то ли Врубеля - пока с этим не удастся разобраться, успеха в борьбе не будет.
В какой же момент увязает заглавный коготок? В тот момент, когда флотофоб вынужденно проявляет интеллектуальную честность, признавая, что флот может быть полезен. Альфред фон Тирпиц не погубил бы Второй рейх, если бы за двадцать пять лет до пришествия Тирпица к власти честный генерал Гельмут фон Мольтке не сформулировал задачи немецкого флота, предполагающие конкурнецию с флотами России и Франции. Красный Китай не пошёл бы по вывешенной за борт доске, если бы когда-то давно руководство КПК не поставило перед ним задачу обеспечения территориальной целостности страны.
И ту же самую ошибку допускают авторы доклада Центра АСТ, пытаясь сформулировать задачи ройсского флота:
В области морских сил общего назначения представляется целесообразным на ближайшие годы сосредоточиться на развитии сил ближней и в меньшей степени дальней морской зоны для эффективного господства на прилегающих морских театрах — в Баренцевом и Белом морях, на Балтийском, Черном, в Японском и Охотском морях.
Трудно представить себе иной рецепт создания "большого флота". Авторы используют термин "господство на море", который современная отечественная наука определяет так:
ГОСПОДСТВО НА МОРЕ состояние противоборствующих сторон в ходе военных действий, при к-ром в определённом (назначенном) мор. или океан. районе отсутствуют военные гр-ки одной стороны или они лишены возможности вести военные действия, а силы противоположной стороны надёжно (гарантированно) обеспечивают боевую устойчивость любых своих гр-к сил и войск, систем управления, базирования и всех видов обеспечения, а также защиту от воздействия пр-ка всех видов производств. деятельности гражд. ведомств. Может быть постоянным и временным. Г. на м. предусматри-вает господство под водой, над водой и в воздухе. Зона господства должна находиться в пределах районов господства в воздухе, объявленных районов военных действий на море, полного контроля за операт. режимом и обстановкой. Для завоевания и удержания господства создаются соответственно наступат. и оборонит. разнородные гр-ки сил и войск.
Иными словами, авторы доклада считают, что России нужен флот, который способен во время войны сделать так, чтобы в Баренцевом или Охотском море не плавали вражеские корабли и, более того, чтобы над ними не летали вражеские самолёты, ракеты и квадрокоптеры. Серьёзный претендент на всё это один - тот самый, от противостояния с которым сотрудники Центра АСТ предостерегают. И к противостоянию с которым подталкивают, когда формулируют задачи отечественных сил общего назначения.
Иными словами, вот он, этот самый демон - демон пользы. Как же с ним быть? Пожалуй, наиболее эффективный рецепти экзорсизма - из реально использованных - был предложен во Франции после 1871 г. Тогда если не единственным, то главным назначением флота было объявлено "поддержание престижа", а его роль в системе безопасности страны фактически отрицалась. За флотом официально закреплялось звание "дорогой игрушки". Что, как ни странно, уберегло Францию от эксцессов, сравнимых с теми, что случились в царской России накануне войны с Японией или в Германии - перед Первой мировой. Во всяком случае, французский рецепт работал дольше, чем идеология "береговой обороны" в СССР или КНР.
Если отнестись к этим вопросам чуть более серьёзно, то можно отослать интересующегося всё к той же книге Пола Кеннеди. В которой крушение британского морского могущества, как ни странно, увязывается с крушением главного постулата флотофобии: с развитием железнодорожного транспорта и индустриализацией континентальных масс, по мнению Кеннеди, классическое противопоставление флота и армии утратило свой смысл - у достаточно крупных и богатых континентальных держав появилась возможность одновременно иметь и то, и другое. А Британии пришлось отойти в сторону.
Если же пытаться вернуться к практическим рекомендациям для флотофобов, то можно предложить две альтернативных стратегии. Первая - условно "французская", требующая таланта Макиавелли. Трудность её практической реализации связана с тем, что флотофобу придётся преодолеть животный страх перед "большими горшками" - придётся понять, что стоимость флота определяется не стоимостью отдельных его кораблей, а объёмностью стоящих перед ним задач. Эскадра для заморских экспедиций, демонстрации флага и помощи жертвам землетрясений, с авианосцем и "мистралем", будет дешевле "разумных" сил береговой обороны, размазанных тонким слоем по недосягаемым берегам нашей Родины. Вторая - стратегия радикального отрицания полезности флота. Она является единственной внутренне непротиворечивой, поскольку логическим итогом "минимизации расходов на флот" как выбранной целевой функции является уничтожение флота как такового. Иными словами, птичке, чтобы не увязать, нужно отрубить себе коготки - все до единого. Но на это тоже надо решиться.