Ход вполне мэхэнианский. Докажу цитатой. Как сказал А.Т. в одной не очень известной работе (добавил в библиотеку):
Control of a maritime region is insured primarily by a navy; secondarily, by positions, suitably chosen and spaced one from the other, upon which as bases the navy rests, and from which it can exert its strength.
Насколько suitably выбран Джибути, объяснять не буду. Скажу другое, вообще.
Главная книга Мэхэна была опубликована в 1890 г. Она, конечно, радовала европейских мореманов, но что им мог тогда ответить умудрённый флотофоб? Паруса - это когда было, а сейчас у нас телеграф и железная дорога. Вот тебе франко-прусская, вот русско-турецкая: морская сила - слева, победа - справа. Александрия, Сфакс, Фучжоу? Мелко. Остынь.
Думается, книга Мэхэна не стала бы так известна и популярна, когда бы в следующие за её публикацией двадцать лет не уместились сразу четыре "мэхэнианские" войны: японо-китайская, испано-американская, русско-японская, итало-турецкая. Во всех четырёх случаях предметом борьбы были владения, являвшиеся заморскими как минимум для одного участника. Были крупные бои, трижды - классические "генеральные", на уничтожение морской силы в регионе. И дважды сильная морская держава била державу континентальную. Почва была унавожена.
Парадокс в том, что теория Мэхэна, построенная на примере борьбы супердержав - Великобритании и Франции - сработала в случае с державами региональными. Оказалось, что она идеальна для многополярного мира, как выразится современный геополитик.
Вот поэтому и происходит то, что происходит. Призрак Мэхэна бродит по планете, появляясь даже в индийской периодике. Беззвучно крутит новые американские катапульты; радуется за - помнят! - испанцев и британцев; удивляется - снова! - японцам; учит - никогда не поздно! - китайский да индийский; и дышит на окна кабинетов, где пишут "Основы государственной политики...". Отечественные эксперты, как водится, не согласны. Что ж, Мэхэн - не Франклин. Его портрет не так популярен.